Мария Моравская
(стихи для детей)
Лилечке Лукьянчук — девочке из России, которой недавно исполнилось 9 лет, любящей рисовать и придумывать стихи и рассказы (например, про то, как ежик Боря стал кудрявым) — Мария О. и «Черепаха на острове» посвящают эту страничку
Замечательный русский писатель Павел Бажов сочинил сказку «Медной горы хозяйка», которую все дети должны обязательно прочитать. И не только ее, но и другие сказки этого писателя, например, «Малахитовую шкатулку».
А я — Мария О., хозяйка острова, на котором живет Черепаха, поэтому и журнал так называется. Нашу Черепаху каждый может увидеть, если нажмет компьютерной мышкой там, где нужно, то есть,
Если Лилечка, или кто-то из ее друзей, или другие дети дадут мышке лизнуть любой апельсин на картинке слева, не забыв проследить, чтобы она щелкнула при этом зубами, то есть, левой клавишей, то они увидят…
Большой секрет для маленькой, Для маленькой такой компании, Для скромной такой компании Огромный такой секрет.
Песенку о «секрете» сочинили Татьяна и Сергей Никитины — их хорошо знает Лилечкин дедушка, ученый и писатель Борис Лукьянчук. Он тоже время от времени прилетает на остров и показывает Черепахе свои стихи и рассказы. А потом Черепаха дает мне знак, что их нужно обязательно напечатать в журнале.
Картинка с апельсинами слева — это обложка книги, изданной почти сто лет назад, в 1914 году. Лилечке, которая любит рисовать, я бы посоветовала попросить родителей, чтобы они нашли в Интернете и обязательно показали ей другие произведения художника Сергея Чехонина — автора иллюстраций к «Апельсинным коркам». Я сама их увидела только вчера, внимательнее рассмотрев обложку, и даже решила попозже написать о художнике отдельный рассказ, так мне понравились его работы - и графика, и живопись, и фарфоровые тарелки.
А уж если такой талантливый художник согласился оформить книгу стихотворений Марии Моравской для детей, то и стихи должны быть тоже хорошие. Мне так кажется.
Пока дети будут разбираться с секретами картинки, я кое-что расскажу их мамам и папам, дедушкам и бабушкам.
Одно время я очень увлекалась своими знаменитыми тезками — так появилось несколько очерков о Мариях, в том числе, о «потерявшейся» во времени и пространстве поэтессе Марии Моравской.
В поисках материалов я и набрела на страничку одного из пользователей ЖЖ (livejournal.com):
«Как-то увидел у знакомого старую детскую книжку — очень старую, 1914 года издания, написанную дамой с неизвестным мне именем — Мария Моравская… И неслучайно Моравская теперь забыта (или почти забыта — поиск в Гугле выводит всё же на несколько антологий, где ей уделено по три-четыре страницы). Я тут же взял эту книжку, отсканировал и сделал копию для детей. А теперь вот подумал — отчего бы мне тут не показать несколько страниц оттуда»
Картинки на страницах №№ 2, 3 и 4 — из этой книги Просто они, в отличие от обложки, реставрированы после сканирования. Если бы я была попроворнее, то успела бы воспользоваться ссылкой на файл всей книги, а теперь ее уже нет.
Нужно отметить, что книжку «Апельсинные корки» Мария Моравская называла своей самой любимой.
Как ни странно, из всего творчества Моравской именно «Апельсинные корки» вспоминали многие, услышав имя поэтессы, — и Маршак, и Корней Чуковский, и Маргарита Алигер — люди, которые успели подержать в руках издание 1914 года.
Что касается уже наших современников, то вот отрывок из интервью Михаила Яснова, детского поэта, переводчика, педагога:
— Если бы вас попросили назвать две-три лучшие книги для детей, написанные на русском языке, что бы вы назвали?
— Сложный вопрос. Я считаю, что читать надо всего Чуковского и всего Маршака, хотя у него много неровных произведений. Из русской классики XX века, пожалуй, я бы начал с «Золотого ключика». Обязательно «Детский остров» Саши Черного. Была также блестящая поэтесса Мария Моравская, ее мало кто знает. Она выпустила единственный детский сборник «Апельсинные корки», из которого вышло многое в русской детской поэзии XX века.
Александр Румянцев @
Белая ночь
Самые близкие зданья
Стали туманно-дальними,
Самые чёткие башни
Стали облачно-хрупкими.
И самым чёрным камням
Великая милость дарована -
Быть просветлённо-синими,
Легко сливаться с небом.
Там, на том берегу,
Дома, соборы, завод,
Или ряд фиалковых гор?
Правда? - лиловые горы
С налётом малиново-сизым,
С вершинами странно-щербатыми,
Неведомый край стерегут.
Нева, расширённая мглою,
Стала огромным морем.
Великое невское море
Вне граней и вне государств,
Малиново-сизое море,
Дымное, бледное, сонное,
Возникшее чудом недолгим
В белую ночь.
Воздушные тонкие башенки
Чудного восточного храма,
И узкие башни-мечети
И звёздные купола.
Таинственный северный замок
И старая серая крепость,
И шпиль, улетающий в небо
Розоватой тонкой стрелой.
У серых приречных ступеней,
Вечно, вечно сырых,
Нежнее суровые сфинксы
Из дальней, безводной пустыни.
Им, старым, уже не грустно
Стоять на чужой земле,
Их, старых, баюкает бережно
Радужно-сизый туман.
1916
Дорогие читатели и гости моего блога «Музыка души»!
Сегодня я хочу вас познакомить с творчеством Марии Моравской — одной из самых ярких звезд позднего Серебряного века.
«Поэзия — искусство высшее, поэзия — царица всех муз. Да? Очень приятно слышать. Но почему поэтов не читают? Нашего блистательного Бальмонта начали распевать с эстрад только двадцать пять лет спустя после того как он отцвел. Сологуб стал фельетонным патриотом, и лишь тогда удостоился внимания широкой аудитории. О Максимилиане Волошине, чьи стихи прекрасны, как драгоценные камни, ничего не слышно по целым годам…Критика его замалчивает, читателей у него горсточка.
Почему?»
это из «Журнала журналов» за 1915 год.
Быстро забыли и о Марии Моравской, вспомнили ее имя и творчество только в 90-х годах прошлого столетия. А ведь Магдалина Франческа Людвиговна Моравская — поэтесса, прозаик, критик — была очень известна в свое время. Ее детская книга «Апельсиновые корки» стала источником вдохновения для многих детских поэтов и долгое время имела большое художественно-воспитательное значение.
Биография Марии Моравской
Мария родилась в Варшаве в 1889 году. В 2 года потеряла маму, отец женился, семья переехала в Одессу. Здесь были напечатаны ее первые стихи. С мачехой (родной сестрой матери) у девочки сложились сложные отношения и в 15 лет она уехала в Петербург. Училась на Высших женских курсах, но не закончила их, не избежала политики, даже дважды сидела в пересыльной тюрьме (в 16 и 17 лет).
Недолго побыла замужем, может поэтому тема разочарованности прослеживается во многих ее стихах.
Я любви не люблю
Мне нужны твои губы и глаза твои бездонные
Только для забвенья
Я любви не люблю, всегда она вероломная,
И всё думает об измене.
Я любви не люблю, — в плену вечно держит любимый,
И воли любовной все жаждут лишь для себя…
Но так холоды с каждым годом становятся зимы…
И я согреваюсь, поцелуями душу дробя.
1915
Пройдя выучку «Цеха поэтов», публикуясь в «Апполоне», скажет о нем:
«…Безупречные гравюры
На виньеточках амуры
Всё красиво, стильно, звучно
Но и скучно, скучно, скучно!»
Но зато была покорена стихийным М. Волошиным, который покровительствовал ей и предрекал большое будущее. Зинаида Гиппиус считала её талантливой особой, Моравская была желанной гостьей в литературном салоне и . Мария Моравская одной из первых, вслед за Павлом Флоренским, обратила внимание на русские частушки, как на новое поэтическое явление.
Мария выпустила единственный детский сборник «Апельсинные корки» (1914), но эта книга была любима многими поколениями детей. Эту книгу она посвятила своим младшим сестренкам и братикам, которых многие годы не видела. И признавалась, что она самая ее любимая.
Апельсинные корки
Горько жить мне, очень горько, -
все ушли, и я один…
Шебаршит мышонок в норке,
я грызу, вздыхая, корки, -
съел давно я апельсин.
Час я плакал длинный-длинный,
не идет уже слеза.
Соком корки апельсинной
я побрызгаю глаза.
Запасусь опять слезами,
буду плакать хоть полдня, -
пусть придут, увидят сами,
как обидели меня.
Мария много переводила с польского и финского, сотрудничала с журналами, печаталась, но постоянно тосковала о дальних странах, экзотических пальмах и ярко-синем небе — в этом она похожа на своего отца, которому посвятила стихотворение «Пленный»
По
праздникам
он с утра был дома,
садился на окованный сундук
И жаловался, как здесь все знакомо:
И все дома, и в скверах каждый сук…
Да, он уехал, далеко и скоро:
Он будет шкурками в Сибири торговать…
И, вышивая на канве узоры,
Насмешливо улыбалась мать.
А мы цеплялись за его колени…
Ах, много маленьких и цепких рук!
Он умолкал, и в мундштуке из пены
Огонек медленно тух…
И все мы знали:папа будет с нами,
Не отдадим его чужой стране.
А он разглядывал печальными глазами
Все тот же чахлый кактус на окне.
1914
Поэзия Марии Моравской
Стихи Моравской пронизаны одиночеством, грустью.. Искренность, открытость, беспомощность делали ее поэзию уязвимой. Недаром современники, анализируя ее творчество, признавали его инфантильным и проникнутым жалостью к самой себе.
Короткая память
Ах, дружба, любовь — двухдневная,
А забвенье — на тысячу дней!
Короткая память душевная
У здешних людей
Размякнет, о чувствах наскажет
В какой-нибудь нежный вечер,
Случайно вам душу покажет,
Словно играл в чет и нечет.
А после, в тупом безразличии
Уйдет, отойдет, позабудет…
Не вспомнит и не покличет,
И даже стыдно не будет!
Как грустно, смешно и странно,
Был человек или не был?
Иль растаял клоком тумана
Под низким столичным небом?
1915
После 1917 года Мария оказалась вне пределов России. Она писала рассказы, очерки для журналов, в 1927 году в Лондоне и Нью-Йорке вышел роман о петербургской жизни «Жар-птица»
О последних ее годах — мнения разноречивые. По одним сведениям она погибла в 1947 году во время шторма, по другим скончалась в 1958 в Чили, будучи женой чилийского почтальона. В последние годы она разводила попугаев, смотрела на пальмы в синем небе.. Значит мечта ее все-таки сбылась.
Мария Магдалина Франческа Людвиговна Моравская (1889-1947) родилась в Варшаве в польской католической семье. В два года потеряла мать. Несколько лет спустя отец Моравской женился на сестре ее матери и семья переехала в Одессу. В пятнадцать лет, не поладив с мачехой, ушла из дома.
Поселившись в Петербурге, зарабатывала на жизнь уроками. Поступила на Высшие женские курсы, но не окончила их. Участвовала в политических кружках, была польской патриоткой, затем социалисткой. Дважды (в 1906 и 1907 гг.) сидела в пересыльной тюрьме. Вышла замуж, но свой недолгий брак считала случайностью.
Свое первое стихотворение опубликовала в 16 лет в ученическом журнале, печатала стихи в одесских газетах.
В 1910 г. познакомилась с М. Волошиным. Вскоре вошла в круг авторов журнала «Аполлон». С 1911 г. начала выступать в «Академии стиха», осенью этого же года вошла в «Цех поэтов». В это время ей покровительствовала З. Гиппиус.
Моравская часто печаталась в различных журналах - «Вестник Европы», «Ежемесячный журнал», «Журнал журналов», «Заветы» и др.
В 1914 г. вышел первый сборник поэзии Моравской «На пристани», который вызвал неоднозначные отклики критиков. Последующие сборники Моравской были менее заметны.
Отрицательные рецензии последовали за сборником «Стихи о войне» (1914).
В своей автобиографии поэтесса писала, что на ее творчество оказали влияние польские классики и символисты. В 1915 г. появилась книга «Прекрасная Польша» с посвящением А. Мицкевичу.
Сборник «Золушка думает» (1915) вышел с посвящением «памяти Елены Гуро», влияние которой на творчество Моравской было весьма значительным.
Также Моравская писала стихи для детей (сб. «Апельсинные корки», 1914), сотрудничала в детских журналах «Тропинка» и «Галчонок», выпустила книгу рассказов «Цветы в подвале» (1914).
В 1917 г. Моравская совершила поездку в Японию и в том же году переехала в США. Там она сотрудничала с множеством американских журналов, печатая в них короткие рассказы. В 1927 г. в Нью-Йорке на английском языке был издан роман «Жар-птица», повествующий о петербургской жизни 1910-х гг.
Скончалась в Майами 26 июня 1947 г.
Моравская Мария Магдалина Франческа Людвиговна (1889-1947). Родилась в Варшаве в польской католической семье, переехавшей позже в Одессу. В два года потеряла мать; отец женился на сестре матери, и Мария, не ладившая с мачехой, в 15 лет уехала в Петербург. Жила в бедности, зарабатывала на жизнь уроками, перепиской, с 16 лет - литературным трудом (статьи и стихи сначала в одесских газетах, потом - в петербургских журналах).
В 1910 познакомилась с М. Волошиным, который оказывал ей моральную и житейскую поддержку. С 1911 стала посещать литературные собрания у Вяч. Иванова и познакомилась с З. Гиппиус («чрезвычайно талантливой особой» назвала ее Гиппиус в одном из писем к К. Чуковскому), входила в «Цех поэтов». Первый сборник Моравской - «На пристани» - вышел в 1914 и почти целиком состоял из стихов, в которых поэтесса тосковала по дальним теплым странам, по южной экзотике.
Эта мечта, по свидетельству самой Моравской, передалась ей по наследству, от отца (стихотворение «Пленник» - об отце). Книга М. Моравской обратила на себя внимание необычной «инфантильной» интонацией, несколько наивным, но чистым голосом («тонкий голосок капризной девочки», - позже вспоминал о ней К. Луковский). С. Парнок писала, что главный пафос лирики Моравской - «это жалость к себе самой».
Следующие книги - «Стихи о войне» (1914) и «Прекрасная Польша» (1915) оказались менее удачными и прошли почти незамеченными; сборник стихов «Золушка думает» (1915), посвященный памяти Елены Гуро, вызвал издевательские отклики в критике («Золушка совсем не думает», - называлась одна из рецензий).
Предельная искренность и намеренная «беспомощность» формы делали ее поэтику уязвимой для насмешек современников. «У меня кукольный стиль, / Трагических жестов мне не простят», - говорила о себе Моравская. Она много переводила - с финского и польского, писала рассказы, удачно сочиняла для детей. Книжку «Апельсинные корки» (1914), посвященную «младшим братьям и сестренкам», которых не видела много лет, она называла своей самой любимой.
В 1917 Моравская совершила путешествие в Японию, оттуда поехала в Латинскую Америку и осталась жить в США. Здесь она перешла на прозу, писала по-английски для десятков журналов на самые разные темы - статьи, очерки, рассказы, большую поэму «Черепичная тропка»; роман о петербургской жизни «Жар-птица», вышедший в Нью-Йорке и Лондоне.
Постоянный мотив позднего творчества М. Моравской - тоска по России: «живешь, как мертвая, мертвая для поэзии, потому что тут ведь стихов писать не стоит» («Литературные записки», 1922, №2, с.19).